Мой отец, Василий Григорьевич Ткаченко, был артиллеристом, командиром батареи, под его началом находилось несколько пушек. Подчиненные очень уважали его за справедливость, заботу, ответственность (об этом мне всегда рассказывали на встречах ветеранов его однополчане). Самое главное для него – исправность техники, наличие боеприпасов и чтобы личный состав был накормлен и мог отдохнуть.
В одной из разрушенных деревень к батарее прибилась немалых размеров собака, назвали ее просто – Детка. Вела она себя скромно, с благодарностью принимала угощения солдат, а уж они ее жалели, от себя отрывали, а ее кормили. Конечно, отблагодарить их псина ничем не могла, разве что признательным взглядом и собственным теплом, прижавшись к кому-либо из бойцов.
… Шел сильный бой, немецкие танки перли на наши позиции, артиллеристы «работали» на максимуме, ведь от их труда зависели и их собственные жизни.
Моего отца контузило, он упал, потеряв сознание, в пылу боя это не сразу заметили, и получилось так, что на него, лежавшего на развороченной земле, наехала гаубица, придавив ноги. Хорошо еще, что почва была песчаная, кости не сильно повредило.
Когда бой утих, солдаты увидели, что их верная подруга Детка откапывает командира, при этом пытается привести его в чувство, вылизывая ему лицо. Василия подняли, осмотрели, находившийся неподалеку медбрат обработал раны, перевязал и велел везти в госпиталь — сильная контузия. Однако сделать это не успели: налетели самолеты, пока зенитки их прогнали, прошло какое-то время. Раны были средней тяжести, кровотечение остановилось, вот и решили не отправлять комбата, а возить его с собой, пока не поправится – после госпиталя проблематично вернуться в свою часть. А на фронте это чрезвычайно важно – воевать со своими, родными.
Правда, с контузией состояние было хуже, чем казалось. Василий долго не приходил в себя: «Я был как полный идиот, совсем не оценивал обстановку, в голове – только какие-то слабые проблески, я чувствовал, как меня кормили, как все время со мной была Детка, все меня грела и вылизывала, можно сказать, делала массаж. Но ходить, говорить, думать – совершенно не мог».
Собака не отходила от Василия, бойцы уже называли ее медсестричкой.
«И вот я будто вдруг проснулся: сижу в кузове машины, в нее грузят снаряды, собака устроилась у меня на ногах, от нее мне тепло. И она моментально почувствовала перемену во мне: подскочила, залаяла, будто всех звала – смотрите, Василий очнулся! Мои товарищи бегут ко мне, смеются: «Ну, товарищ комбат, отдохнул – и хорош! Вовремя – уже и ноги почти зажили». А Детка добралась с нами до Умани, там ее приютила одна пожилая женщина, «уговорившая» собачку остаться у нее на хозяйстве».
- Комментарии
Загрузка комментариев...
