Дом трудолюбия и надежды
Свежий номер: 26 марта 2024 (4962)
тираж номера: 2509 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Дом трудолюбия и надежды


Год назад муж взял под опеку бездомного. Мужчина без определенного места жительства и возраста «прибился» к рынку: помогал торговцам за деньги и продукты. Супруг работал неподалеку и как-то проникся историей бомжа.    
Судьба его была как две капли воды похожа на многие другие истории «человека с улицы». Развелся, потерял документы и цель в жизни. Есть сын, но не хочет знаться с непутевым отцом. Приходилось перебиваться случайными заработками и временным жильем.
«Дух бомжа»
К осени крыши над головой у него не оказалось. Супруг, до этого помогавший едой и деньгами, забеспокоился, как бездомный переживет зиму. На глаза попалось объявление Дома трудолюбия. Там обещали бесплатное проживание и питание, а больше нашему бомжу и не нужно было. Муж договорился о встрече и передал бездомного лично в руки. Тем же вечером его отправили в Воронеж.
Весной супруг вновь увидел бомжа на рынке. Мужчина вернулся к прежнему образу жизни. На вопрос: «Почему уехал из Воронежа?», ответил: «Надоело отчитываться за каждый шаг. К тому же там работать надо».
– Есть такое понятие – «дух бомжа», – рассказал Сергей Брызгалин, два года возглавлявший курский Дом трудолюбия. – Он присущ людям, которые привыкли жить на улице. А тут от них начинают что-то требовать, в первую очередь, привести себя в порядок. Представьте, они даже мыться не хотят. Заходят в ванную, включают воду для видимости и выходят из нее по-прежнему  грязные.
Если поначалу бездомные и кусочку хлеба рады, то спустя какое-то время могут возмутиться, почему суп жидковат.
– Прежде чем попасть в центр, люди прошли тяжелый жизненный путь, что не могло не отразиться на их душевном состоянии, – считает Сергей.

Жить по правилам
В Курске организация существует три года. Для бездомных снимают четырехкомнатную квартиру в Центральном округе. Место расположения удачное: удобная транспортная развязка, магазины в шаговой доступности, рядом храм. В Доме часто звучат слова «Бог», «вера», а на стенах почетное место занимают иконы.
Правила поведения схожи с нормами христианской морали: запрещены внебрачные отношения, психологическое и физическое насилие, сквернословие, сплетни, ложь. Здесь нельзя хранить оружие, наркотики и алкоголь. Курение в квартире под запретом. Тут все строго по расписанию: подъем – в 8 утра, отбой – в 12 ночи.
– Привыкают жить по режиму, ведь когда найдут работу, придется вставать и ложиться в определенное время, – рассказал Сергей. – Некоторые никогда не работали. Кто-то с детства – по тюрьмам, кто-то, как раньше говорили, был тунеядцем. Социализируем людей, учим элементарным правилам жизни в обществе.
Двери квартиры на ночь запирают. Каждый приход/уход записывают в специальный журнал. Ведь многие постояльцы – с уголовным прошлым, и, случись что в округе, полицейские первым делом идут по знакомому адресу. Но за три года подозрения не подтвердились, а журнал стал алиби для жильцов.
Впрочем, обитателям этой квартиры зачастую и ходить-то некуда. Курск для них – чужой город. Родственники и друзья-собутыльники остались на родине. Переезд в другую геолокацию – обязательное условие реабилитации. Чтобы алкоголики и наркоманы порвали старые порочные связи и как можно быстрее начали трезвую жизнь. Кто-то остается на новом месте, заводит семью, находит работу. Другие возвращаются домой. И те, и другие могут снова постучаться в эти двери через какое-то время – от срывов никто не застрахован.

Поколение 80-х
– Здесь уже во второй раз, – поделился житель Старого Оскола Сергей. – После смерти матери ушел в запой, думал, смогу остановиться, но не тут-то было. В итоге приехал в Дом трудолюбия, прожил 10 месяцев, потом ушел. Устроился на работу, год не употреблял. Но от предложения «выпить за компанию» стало трудно отказываться, и с трезвой жизнью в итоге распрощался. Когда понял, что сам с этой бедой не справлюсь, позвонил в восстановительный центр. Оглянулся назад – полгода как в тумане. Сейчас уже  четыре месяца не пью, планирую трудоустроиться.
Первые две недели после длительного запоя очередной постоялец не выходит за пределы квартиры: избавляется от абстинентного синдрома. Окрепнув физически, начинает приводить в порядок голову. Надолго ли хватит терапевтического эффекта от пребывания в здоровой компании, во многом зависит от самого человека.
– Однажды уже был в центре, но, признаюсь, отнесся к этому несерьезно, – поведал житель Воронежа Андрей. – Впервые попал сюда год назад, прожил три месяца и решил, что с алкоголем и наркотиками покончено. Вернулся на родину, устроился на работу. Но спустя какое-то время начал выпивать. Когда понял, что меня снова затягивает в болото, вернулся сюда.
Андрей не пьет два месяца, наркотики не употребляет два года. Впервые «словил кайф» в 1997 году.
– В центре находятся люди от 30 до 40 лет. Их молодость пришлась на 90-е годы, – говорит воронежец. – Тяжелые были времена... Кто-то подсел на наркоту, кто-то отправился в места лишения свободы. По возвращении их ждали безработица, полная оторванность от жизни, а значит, снова игла или бутылка.

Мечта работодателя
За последние годы контингент постояльцев изменился. Если раньше были сплошь наркоманы, то сейчас борьба с «белой чумой» принесла плоды – зависимых стало меньше. В центре теперь  в основном алкоголики и люди, не имеющие места жительства. Впрочем, у человека вполне может быть прописка, но по каким-то причинам он не хочет возвращаться домой. Может, украли деньги и документы в чужом городе, может, отношения с родственниками не заладились.
– Многих волнует, на какие средства существует центр, – уточнил Сергей Брызгалин. – Ведь нужно платить за коммунальные услуги, покупать еду, одежду. Часть денег постояльцы зарабатывают сами: помогают что-то разгрузить, снег почистить, огород вскопать. Добровольно. Держать человека насильно вообще не в наших правилах – тогда никакого эффекта от его пребывания здесь не будет, он должен сам решиться на новую жизнь. Работодателям с нами выгодно иметь дело: всегда трезвые и свободны в любое время суток. Но если вакансий нет, как сейчас, на помощь приходят спонсоры. Кто-то помогает деньгами, кто-то продуктами.
Заработанные честным трудом деньги здесь очень ценятся. И на что их потратить, решают сообща. Кому-то пора покупать новые ботинки, кому-то – куртку. Еще нужно отложить на жизнь после Дома трудолюбия. Правда, не для всех она наступает.

На одном языке
Помимо двух Сергеев и Андрея, в квартире находится инвалид, который оставил здоровье в местах не столь отдаленных. Эта квартира для него – единственное пристанище. Еще один обитатель – Александр из Белгородской области – пришел сюда, чтобы не спиться и снова не сесть в тюрьму. В итоге нашел жену. Говорит, здесь его дом, семья.
Большинство работников фонда – люди сложной судьбы. Им легче найти общий язык с подопечными, потому что сами когда-то прошли через нечто подобное. Бывший руководитель курского Дома имеет за плечами 15-летний стаж наркозависимости. Как и многие постояльцы, отбывал наказание в колонии и считал, что не сможет выбраться из этого порочного круга: украл, укололся – в тюрьму. Сейчас у Сергея жена, ребенок и огромное желание помогать людям, как и он когда-то, оказавшимся на дне.
– Трезвая жизнь... – поделился Сергей. – Я уходил от нее и снова возвращался. Был раздавлен физически и морально. Но теперь я на своем месте. Это мой дом.
Ирина ЛЕГКОПЫТЦЕВА.
  • Комментарии
Загрузка комментариев...