Удивительная жизнь художников Коневых
Свежий номер: 26 марта 2024 (4962)
тираж номера: 2509 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Удивительная жизнь художников Коневых


В Курске живет немало трудовых династий, и одна из них – художники Коневы. Как правило, если где-то заходит речь о Вячеславе Коневе, то сразу вспоминают и его сына Александра, и наоборот. Конев-старший и Конев-младший воспринимаются как единое и нерушимое целое.
    
Не так давно Вячеслав Васильевич Конев отметил большой юбилей — 80-летие. Жизнь этот человек прожил не только длинную, но и очень интересную и динамичную. После окончания художественного училища десять лет проработал в Туве. По словам художника, — это страна контрастов:
— Захотелось экзотики и романтики, и я не ошибся. Один район — тайга, озера, чумы и северные олени. Другой — степи, табуны лошадей и отары овец, юрты, третий — полупустыня, верблюды, четвертый — высокогорье, яки. Добраться в Туву можно только преодолев 450 километров через Саяны и, конечно, самолетом…
Бывал живописец и в Саянах, и на Кавказе. Экзотики действительно хватало. Однажды, в конце 50-х, группа из шести художников отправилась в путешествие по Красноярскому краю (Тува граничит с ним на севере). Поход к водопаду у истоков Большого Енисея (Улуг-Хема) состоялся в середине лета. По пути было написано много этюдов и сделано немало фотографий, но еще больше интересных событий произошло во время самого похода. Например, туристы с этюдниками построили плот, хотя до этого ничем подобным не занимались, и пропутешествовали на нем по весьма неспокойному Енисею, рискуя разбиться об огромные валуны, прошли все его пороги и перекаты, притом зная, что годом раньше при сплаве здесь погибли трое ленинградцев.
— Один раз напоролись — потеряли два рюкзака, — вспоминает Вячеслав Конев.
Есть вскоре стало нечего. Вот так, полуголодными, художники и путешествовали — питались грибами, ягодами, стреляли… щук на мелководье. У водопада на блесну из алюминевой ложки ловили тайменя. Это большая хищная рыба.
— Когда тувинцы переводили в газетах статьи о капиталистическом Западе на родной язык, там часто встречалось выражение «империалистическая акула». Так они писали — «империалистический таймень»!
Была у художника и встреча с медведем — почти нос к носу.
— Иду в гору — хотел озеро посмотреть сверху, а он где-то метрах в 15 идет под гору. Я его сразу и не заметил, увидел, когда мы с ним уже поравнялись. Но, видно, миролюбивый зверь попался или не голодный — разошлись.
Всего же художник встречался с медведем четыре раза, в памяти остались картинки: медведь оглядывается через плечо, медведь лакомится муравьями, испуганный криком людей, медведь убегает так, что пятки сверкают!
Мало кто знает, что Вячеслав Васильевич — кандидат в мастера спорта по альпинизму, и с этим увлечением в его жизни тоже много связано. В юности в альпинистском лагере на Эльбруе пришлось не только по горам и перевалам ходить, но и участвовать в спасательной операции.
— Мне тогда лет 18–19 было, — вспоминает художник. — Группа из нашего лагеря попала под лавину. Совершали восхождение, а при спуске разыгралась непогода — ветер, снегопад… Они не могли продолжить спуск и дня три находились в палатках, занесенные снегом. А потом инструктор в нарушение всех правил повел группу днем. Этого ни в коем случае делать нельзя: солнце греет, снег становится мокрым, тяжелым, и если идет группа, она его «подрезает», образуется лавина… Двое альпинистов тогда погибли, многие получили тяжелые травмы, у одного парня — мы с ним в лагере сдружились, здоровый был баскетболист — оказался сломан позвоночник. Пришлось спускать вниз по четыре человека, причем ночью.
Спустя несколько лет, уже в Туве, Вячеслав Конев встретит одного из участников спасательной операции: узнает по альпинистскому значку… И тут же художник говорит о том, как сам едва не стал жертвой собственной самонадеянности:
— Приехал, в первый же день вижу: река Баксан протекает рядом с лагерем, и к ней отвесная стенка. Мне захотелось на нее залезть. Опыта не было, и я начал карабкаться. И вдруг понял, что не могу выйти наверх, и вниз нельзя было. Вниз вообще тяжелее спускаться — не видишь, куда ногу поставить, за что ухватиться, а там — Баксан весь в пене! Выбрался я на какой-то карнизик, сел и думаю: «Что делать?» Потом пошел-пошел вверх и все-таки выбрался, но страха много пережил!
С юности Вячеслав Конев занимался фотографией. Осталось много интересных работ — водопад, енисейские пороги, жилые срубы староверов, самолет, на котором художник прилетел в Туву… И сделанные намного позже — Собор Парижской Богоматери, виды Португалии — это уже совсем другие, но не менее интересные страницы жизни.
На открытии своей 15-й персональной выставки в выставочном зале на Красной площади художник рассказал о том, что происходило в 90-е, когда лихорадило всю страну:
— Перестал существовать Худфонд, художники стали никому не нужны, большинство оказалось в тяжелейшем материальном положении. В это время в Курске появились покупатели живописи из Франции. Мы были вынуждены за бесценок продавать им свои работы, расставались с ними без особого сожаления и даже с некоторым удивлением, что это кому-то нужно. Более 150 моих картин ушло во Францию, в Германию попало более 50 работ. Затем появились покупатели из других стран… Сегодня временами становится жалко, что столько работ ушло, но понимание того, что они висят в сотнях домов в разных странах и доставляют удовольствие купившим их людям, что они находятся под крышей, успокаивает.
Эта страница жизни написана Вячеславом Васильевичем уже вместе с Александром Коневым.
— У одного из покупателей, Луи Шамбоди, видимо, заговорила совесть, и он пригласил меня и сына во Францию. Оплатил самолет Москва — Париж и обратно, снял двухэтажный дом на берегу Атлантического океана, холодильник был всегда полон. Более месяца мы находились у него в гостях, побывали в нескольких домах, везде встречали нас, как дорогих гостей, обязательно с застольем. Временами писали этюды, совершали поездки по Бретани. Перед отъездом была устроена выставка. Там по каталогам аукционов и выставок-продаж, прошедших ранее, мы узнали истинную цену наших работ. Она была в десятки и сотни раз выше заплаченных нам. Но, с другой стороны, какая судьба ждала бы наши работы здесь, неизвестно, — рассказывает художник. — Во Франции, Германии в каждом доме висит не менее 30 живописных и графических работ. России до этого далеко.
Четыре раза Коневы были во Франции, а также в Германии, Португалии, Турции, на Мальте.
А вот что говорит о своем отце Александр Конев:
— Он настоящий трудоголик. В мастерской бывает редко в силу возраста — творит дома и называет это «мазать». Я тоже. Все творят, мы с ним — мажем! Между тем, изначально я не собирался становиться художником — поступал во ВГИК на кинооператорское отделение. Недобрал полбалла… Во второй раз поступал — тоже не попал по дурости: познакомился с парнем из Курска, он работал осветителем на «Мосфильме». Когда начался экзамен, он встает: «Я не готов!», а я следом за ним: «Я тоже!» Впрочем, с моими «четверками» там делать было нечего: конкурс — 98 человек на место!
Рисовал младший Конев всегда. Однажды, когда мальчику было всего семь, отец приходит с работы и видит большой лист: «О, когда я этих лошадей нарисовал?» Оказалось, маленький Саша постарался.
— И стенгазеты в школе я сам делал: папа — художник, но не будешь же его просить каждый раз — приходилось самому. Поступил на худграф — проблем не было, чуть-чуть до красного диплома не дотянул, правда, он никому особенно и не нужен…
Сейчас Александр Конев работает на почтамте художником-оформителем. Еще одна сторона его творчества — художественная мозаика: именно он вместе с двумя другими художниками выкладывал красочное панно на стене ЮЗГУ — оно «смотрит» как раз на главный вход. Что же касается живописи, то он, как и его отец, — участник многочисленных выставок различного масштаба — всероссийских и зарубежных. Художник рассказал, с каким восторгом женщина в Стамбуле купила его картину с видом Курска — одной из маленьких улочек, поднимающихся от Центрального рынка к улице Радищева. Ей так понравилось, что все дома разных цветов и припорошены снегом! Сам же автор больше тяготеет к морским пейзажам, потому и старается ездить каждый год в Крым.
Художественная династия Коневых имеет продолжение: дочь Александра Вячеславовича Мария тоже окончила худграф, правда, сейчас она живет в Сибири, а вот жена Татьяна Владимировна, как и сын Станислав, имеют вполне «земные» профессии.
— Сейчас ей все же «придется» стать бабушкой, — говорит Александр Конев. — Мы ждем пятого внука!
Вот такая она — династия курских художников Коневых — с интересной, насыщенной жизнью и правильным к ней отношением. А лучшим напутствием для тех, кто только становится на путь творчества, станут слова Вячеслава Конева:
— Хотелось бы пожелать молодым художникам быть в своем творчестве искренними, эмоциональными, добрыми, чтобы их искусство помогло людям увидеть красоту окружающего мира, приобщить к прекрасному, облагородить. Эмоции и чувства, вложенные художником в работу, передаются зрителю. Искусство «от ума» всегда холодно. Оно оставляет человека равнодушным.
  • Комментарии
Загрузка комментариев...