Чудеса – дело обычное...
Свежий номер: 21 марта 2024 (4961)
тираж номера: 4050 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Чудеса – дело обычное...


Эта история началась с того, что кошка Чара перед самым Новым годом свалила украшенную к празднику елку. Обошлось без особых потерь – пострадала всего одна   игрушка. Однако этот шар считался старинным – с полустертой, изрядно полинявшей от времени  краской. Мало того, он был последним среди игрушек «невесть из какого времени».
Паша попробовал восстановить раритет, но у него ничего не получилось. Зато внутри полуразбитого шара обнаружился туго скатанный кусочек бумаги,  к которому была привязана тоненькая ленточка, – за нее игрушку крепили к ветке.
Развернуть бумажный «свиток» было нелегко – он оказался весьма хрупким. На пожелтевшем кусочке ломкой бумаги с трудом читалось: «Курск, ученица женской гимназии Красовской, Мария Абрикосова».  Ниже приписка: «Улица Спасопреображенская, дом №21».
Это было очень похоже на бутылку с запиской, с помощью которой попавший в беду человек просит о помощи откуда-то из безбрежного океана. Как правило, такую бутылку отдавали на волю волн, а здесь – на усмотрение еще более необъятного времени. Все эти романтические размышления пришли в голову мальчишке-третьекласснику, который только что прочитал «Остров сокровищ» Стивенсона.  Паша решил сохранить записку до будущих времен и спрятал ее между страниц своего заветного дневника...
Время шло,  Павел взрослел, и мальчишеский романтизм постепенно уступал место более прагматичным качествам. О записке внутри елочной игрушки вспоминал нечасто, но раз в год обязательно – когда украшали елку. Уже будучи студентом, Павел вдруг захотел узнать, как все-таки выглядела эта самая Маша, ученица гимназии Красовской.
...Переплетенный в кожу, объемистый дневник, куда была спрятана записка гимназистки Абрикосовой, когда-то принадлежал деду, а до того – прадеду. Они делали записи нерегулярно – в каких-то особых случаях, тем не менее больше двух третей были заполнены  их бисерным почерком.  Причем эти дневниковые «почеркушки» часто дополнялись и уточнялись уже в более поздние времена. Всякий раз строго датированные, они выказывали изменения в оценке событий или людей. Одним словом, это было очень интересно...
Так вот прадед, гимназист классической гимназии, описывал впечатления от новогоднего карнавала, что проходил  в Дворянском собрании:
«Лучше всех была Маша Абрикосова. В костюме феи она затмила всех, сама того не понимая. Вдвоем с товарищем мы проводили ее на улицу Спасопреображенскую. Как жаль, что уже в следующем году мне надо будет поступать в университет, а ей еще два года учиться в гимназии».
Ниже приписка уже из московско-университетского жития:
«Был в маскараде, познакомился с очень приятной девушкой... И все же Маша – лучше...».
Совершенно случайно в руки Паши попала выцветшая выпускная фотография, где гимназистки в строгой форме замерли перед объективом. Внизу среди списка выпускниц значилась и она – Маша Абрикосова. Очень обаятельная девчушка, которая тщетно пыталась придать строгость совсем детскому лицу.
Стремление узнать о Маше побольше постепенно стало в ряду основных увлечений Павла,  вытесняя остальные. Хотя сам себе он в этом не признавался. Его просто стало интересовать то время – начало ХХ века. Перечитал много краеведческой литературы, которую сумел отыскать. Скоро он уже знал, что это учебное заведение – женская гимназия Красовской – располагалось до революции на улице Радищева, которая в те времена называлась Фроловской. В том самом доме, где во времена Павла-студента находился театр кукол. А улица Спасопреображенская – это нынешняя улица Красной Армии.  Мало того, дом №21  вполне себе здравствует до сих пор.
Скоро Маша стала ему сниться. Не то чтобы каждую ночь, но достаточно часто, чтобы признаться самому себе – влюбился.   Павел даже начал сравнивать с ней знакомых девушек и всякий раз не в их пользу. Но в кого влюбился? Как сложилась жизнь  Маши Абрикосовой?  Поди узнай... Если в начале века она была гимназисткой, то родилась где-то в конце XIX века. Две революции, Гражданская война, разруха, репрессии. Получается, что к началу Великой Отечественной войны ей было около пятидесяти... И все же Павел не мог представить ее взрослой, тем более стареющей женщиной – как будто ничего подобного с Машей Абрикосовой не могло случиться.
Как-то в трамвае Павел невольно услышал разговор двух пассажиров, что сидели позади:
– Жалко парня, да и девчушку тоже. Надо помочь.
–  А как ты им поможешь? Здесь машина  нужна. Не разрешат поди...
–  Попробуем... Случай подходящий.
Когда  эти двое встали и пошли на выход к передней площадке, Паше удалось их разглядеть: двое бородатых стариков, одеты вполне обычно. Перед тем как выйти, они обернулись и вежливо кивнули Павлу как старому знакомому. Он попытался рассмотреть их через трамвайное окно, но бородачи исчезли...
Подготовленный к сносу одноэтажный деревянный дом мрачно зиял в сторону улицы черными проемами окон. Входная дверь нараспашку. Павел поднялся по скрипучим ступенькам на жилой этаж (нижний был полуподвалом) и вошел в обширную комнату, которая когда-то была прихожей. Штукатурка  бревенчатых стен большей частью обвалилась, выказывая под собой сетку реек. Потолок, тоже лишенный штукатурного слоя, тяжело провисал темными от времени досками.
Мебели не было никакой ни в прихожей, ни в других комнатах. Об этом позаботились те, кто готовил дом к сносу, и прочие заинтересованные люди. Наверняка они простучали пол и стены – нет ли где-нибудь тайника. Даже изразцы отодрали от голландской печи...
Впрочем, один предмет из прежней жизни остался – зеркало во всю стену. Его, должно быть, не взяли по той причине, что отражающая амальгама слишком уж подверглась воздействию времени. Старую раму умыкнули, а само зеркало просто прислонили к стене. Но разглядеть что-либо в нем было непросто.
Впрочем Павел читал где-то, что любое зеркало накапливает в себе информацию о былых временах, а старое – тем более. Просто нужно поставить напротив старого зеркала еще одно.
Среди хлама на полу он увидел крупный осколок зеркала и через него стал разглядывать то, что отражалось в зеркале большом. Но мутность изображения в итоге удвоилась.  Тогда он повернул  осколок так, чтобы был виден яркий на общем фоне проем окна...
Он не сразу обратил внимание, что в пустом проеме вдруг появилась оконная рама. Потом разглядел через осколок шторы и цветы в горшках на подоконнике, которых в реальности не было... И совсем уж убедительным подтверждением стал конный экипаж, неторопливо проследовавший вверх по улице. Павел не сдержался и радостно последовал примеру кота Матроскина:
– Заработало!
Вдруг зазвонил сотовый, и незнакомый мужской голос мягко посоветовал:
– Не стоит заниматься такими вещами в сумерках. Не сегодня.
В полупустом троллейбусе, когда  Павел возвращался домой, к нему подсела незнакомая девушка:
– Здравствуйте, Паша. Мне поручили поговорить с вами.
Она выглядела вполне земной: джинсы, голубой пуховик, вязаная шапочка. Этакая современная Снегурочка.
–  Я не Снегурочка, – рассмеялась она. – Но вы, Паша, размышляете в правильном направлении. Однако сейчас о другом. Дело в том, что Маше в ее времени грозит опасность. Ее срочно нужно вытаскивать оттуда. И здесь многое будет зависеть от вас.
В памяти Павла с самого его детства Новый год был связан с чудесами. Веру в них поддерживали родители, которые перед праздником предлагали сыну попросить у Деда Мороза любой подарок и утром заказанный предмет волшебным образом оказывался под елкой. Как-то в новогоднюю ночь он с родителями непредвиденно оказался в деревне у деда и бабушки. Магазина рядом не было. Но и здесь отец с матушкой незаметно и тонко навели его на мысль о подарке, который могли реализовать и без магазина – роскошная двухэтажная снежная крепость. Вдвоем строили ее всю ночь – благо свежего снега было много. К утру сказочная крепость  была готова... Скоро он перестал верить в Деда Мороза, но  свято верил в новогоднее чудо.
– И правильно, – кивнула Снегурочка. – В эту ночь все хотя бы чуть-чуть ждут чуда. И это создает прекрасные условия для их сотворения. Именно поэтому в новогоднюю ночь чудеса  – дело обычное. Впрочем, в вашем случае ситуация другая – то, что предстоит, происходит очень редко.  Нужно будет нарушить коренные законы мироздания, не говоря уже о физике.
На календаре было 30 января. Завтра – Новый год. Впрочем, если верить Снегурочке, – календарь здесь ни при чем. Если бы Новый год назначили на другое число, люди дружно ждали бы чудес именно тогда...
Снегурочка обещала, что окончательные инструкции он получит за час до Нового года. А пока, дескать, она и сама не ведает, как пойдет дело.
Дома Павел был один – родители уехали в гости на целую неделю. Сессию сдал и сейчас был совершенно свободен – если не считать уз любви.
Паша устроился в кресле и в очередной раз начал перелистывать семейный дневник, в котором всякий раз среди почеркушек и пометок на полях находил что-то новое. Вот и на этот раз он увидел запись, которую раньше не замечал.  Прадед писал:  «Отец Маши – военный врач – погиб на Японской войне. Матушка умерла годом раньше. Их дом загорелся поздно ночью – аккурат под Новый год. Строение пострадало не сильно, но все, кто был внутри, – задохнулись. Сама же Маша таинственным образом пропала. Полиция вела следствие, но так ничего и не  обнаружила...».
Значит завтра он должен спасти Машу? Но как это сделать на расстоянии больше 100 лет? Машина времени? Снегурочка что-то говорила о нарушении коренных законов мироздания, что станет возможным только в новогоднюю ночь...
Наступило вполне обычное утро 31 декабря. С экрана телевизора пара знакомых ведущих  напомнила Павлу, что сегодня Новый год. Потом они не раз возвращались к теме волшебства этого дня, что именно в предстоящую ночь возможны чудеса. Правда, в большинстве случаев речь шла о подарках Деда Мороза и его внучки Снегурочки.
– Загадывайте свои желания, уважаемые телезрители, не теряйте времени.
Потом зазвонил сотовый:
– А вы, Паша, загадали желание? Я даже знаю, какое. И сегодня оно должно сбыться. Приезжайте ближе к вечеру...
Голос Снегурочки был спокойный и веселый, что успокаивало.
С самого утра шел густой пушистый снег. К вечеру, когда в условленное время Павел садился в троллейбус,  снегопад превратился в сказочную метель. Водитель объявил нужную Павлу остановку, и он вышел навстречу тому, что должно было произойти...
Сквозь пустые оконные проемы снег густо запорошил комнату с зеркалом. Но холодно не было, и Павел понял, что тепло идет от зеркала. Он хотел было воспользоваться вчерашним приемом и поискал глазами мутный осколок. Но что-то подсказывало – можно обойтись и без него.  В темной  глубине зазеркалья уже мелькали какие-то тени, с каждой минутой становясь все отчетливее. Мутность зеркала постепенно исчезала, уступая место прозрачности и четкости. Вот сформировалась тонкая девичья фигурка, которая приблизилась к зеркалу. Знакомое личико, русые волосы, большие синие глаза... Маша немного испуганно всматривалась в зеркало, как будто чувствуя кого-то за его стеклянной границей.
– Суженый-ряженый, появись, – произнесла девушка заклинание.
Голосок был певучий и нежный.
– Я здесь, – ответил Павел. – Только ты меня не бойся, Маша.
– А я и не боюсь, – смущенно ответила девушка. – Ты кто? Домовой?
– А кого ты звала? Я – суженый- ряженый. Только из другого времени. Ведь ты читала «Машину времени» Герберта Уэллса?
– Читала. Но ведь это сказка...
– Но ведь сегодня Новый год – время чудес.
Павел чувствовал нежный аромат ее духов,  волос. Впрочем, эти запахи смешивались с запахом пирогов и другой вкуснятины... Павел рассказал о цели своего «визита» – уберечь Машу от беды. Получалось, что другого пути нет, кроме как забрать девушку из ее времени в свое собственное.
– Почему я должна тебе верить и как ты обо мне узнал?
Павел протянул девушке ту самую записку из елочной игрушки, и бумажка свободно прошла из одного времени в другое.
– Помню, – улыбнулась девушка. – Но если сейчас она прошла из твоего времени в мое, значит и ты сможешь это сделать? Пройди через зеркало и спаси меня.
– Этот кусочек бумаги скорее из твоего времени, чем из моего. Я не смогу пройти.
Павлу как будто кто-то подсказал этот ответ. Для подтверждения он протянул руку в сторону зеркала и наткнулся на твердую преграду.
Тут из соседней комнаты прибежала рыжая кошка, не мешкая проскочила через зеркало и уютно устроилась у ног  Павла.
– Муська! – позвала Маша, но кошка лишь обеспокоенно замяукала, как бы призывая хозяйку на свою сторону.
– Видишь,  она чувствует предстоящий пожар. Дай мне свою руку.
Рука девушки оказалась теплой и нежной...
...Пожар, очевидно, уже начался. Задний  план помутнел от дыма, который шел из глубины дома. Маше уже было трудно дышать, но она все еще не решалась...
И тогда Павел потянул ее за руку и девушка мгновенно оказалась на его стороне.
А к зеркалу уже подступало пламя...
Только сейчас Павел понял, зачем Снегурочка велела взять с собой женскую одежду. Вдвоем с Машей, не забыв прихватить и кошку, они выскочили на улицу.
– Вы молодец, Паша,  – голос Снегурочки напомнил, кому он обязан этим волшебством.
И она снова прокомментировала его мысли:
– Только себе. Теперь сами разбирайтесь. И помни: ты за нее в ответе...
Как сложилась дальнейшая судьба Павла и Маши – это уже другая сказка. А может быть, и не сказка...
  • Комментарии
Загрузка комментариев...