Связь с большой землей
Свежий номер: 21 марта 2024 (4961)
тираж номера: 4050 экз.
Архив номеров
USD 77.17
EUR 77.17
Версия для слабовидящих
Электронная копия газеты Оформить подписку
16+
Связь с большой землей


После того, как «ГИ» заглянули в дом престарелых на Пучковке, подобные социальные учреждения перестали восприниматься читателями как  «ужас», «кошмар»  и «не приведи, Господи!».  В свою очередь, обитатели интерната,  привыкшие, что персонал кормит, лечит, обстирывает и развлекает их,  удивленно округляли глаза: «Как можно старику-инвалиду  жить дома одному?».  Чтобы ответить на этот вопрос, «ГИ» побывали в гостях у пожилых людей, находящихся на попечении социального работника.    
Проводником по островкам жизни престарелых робинзонов Курска  стала Ирина Киряева, сотрудница областного центра социального обслуживания «Участие», – красивая, ухоженная, со вкусом одетая женщина, светящаяся добротой и оптимизмом.
Приходящий ангел
С внешнего вида собеседницы, не особо вписывающейся в представления о рядовых социальной службы, и началась беседа.
– Вышла замуж в 18 лет, родила двоих детей, долго была домохозяйкой, – улыбается Ирина Викторовна. – Впервые вышла на работу в 35 лет, когда у дочери появилась своя семья.
В центре «Участие» Ирина Киряева работает в общей сложности десять лет. В трудовом стаже был пятилетний перерыв – уходила в декретный отпуск, чтобы ухаживать за внучкой, потом вернулась к обслуживанию стариков, которых считает членами семьи.
Утро в семье Киряевых начинается со звонков. У каждого подопечного – свое время, и муж Ирины, заслышав очередную трель мобильного, определяет, не глядя на дисплей: Морозова, Иванов...
Покупка продуктов, оплата коммунальных услуг, уборка квартиры, простейший уход за здоровьем (измерить давление, принести воды, чтобы запить таблетки)  – в среднем услуги соцработника, приходящего два раза в неделю, обходятся пожилым людям в 500-600 рублей в месяц. В рабочей тетради Ирины – график посещений: каждый день с 9-00 до 17-30 надо обслужить пять клиентов, многие ограничены в передвижении и должны знать, в какое время открыть двери соцработнику.
У обратившихся за помощью в «Участие», как правило, нет ни  родственников, ни соседей, на которых можно опереться. Первое, что должен дать соцработник  страдающему от одиночества человеку, – общение, в котором тот  выплеснет душевную боль и получит заряд положительных эмоций, а услуги, предусмотренные в прейскуранте, – на втором плане.
– Стараюсь не принимать близко к сердцу жизненные неурядицы подопечных, но не всегда получается: выходишь из очередной квартиры и уносишь с собой чужую беду, раскладываешь ее в уме «по пуговицам», ищешь, как исправить ситуацию... – делится собеседница. – Глядя на клиентов, примеряешь их судьбы и начинаешь бояться одинокой старости, ведь у них в свое время тоже были семьи и где-то живут их дети и внуки.
Скромная заработная плата, рутинный, однообразный труд, и все же благополучной женщине нравится быть для кого-то земным ангелом-хранителем. «Это мое!» – говорит Ирина о своей работе, и это правда, ведь вслед за ней пришли работать в «Участие» две ее сестры.
На этой оптимистичной ноте отправляемся в Сеймский округ в гости к двум очень не похожим пожилым людям, оказавшимся под  крылом курского центра социального обслуживания «Участие».

Трудно застать дома
Валентина Григорьевна. 81 год. В прошлом – преподаватель рисования и черчения школы №29. На стенах рядом с великолепными полотнами  покойного мужа – профессионального художника, члена Курского отделения Союза художников  ее, дорогие сердцу, работы маслом:  Никольская церковь, где венчались сын с невесткой,  дачный домик в Банищах.
– Лет десять прошло, как дом продали, а память вот осталась, –  говорит Валентина Григорьевна и продолжает  экскурсию по квартире, показывая свои удивительные поделки из корней деревьев и рукотворные подарки  учеников. – Чему только их не учила: и вышивать, и ковры ткать, и макраме плести. Не забывают, приходят. Если сын не может отвезти в лес или на рыбалку, звоню любому – обязательно выручат.
–  Вас?! Куда?! – переспрашиваю в недоумении.
–  Не удивляйтесь! – вступает в разговор, завершив уборку на кухне, Ирина. –  Валентину Григорьевну трудно застать дома. Она – любительница природы, многих друзей, включая нашу семью,  сделала заядлыми грибниками и ягодниками.  Муж даже за зимними опятами ездит.
–   Лес – целитель. Как схожу туда – мне снова 18. В неделю по 2-3 раза в лесу бываю, летом – и чаще. Обнимаю деревья и подпитываюсь от них: сначала осину – она забирает плохую энергию и болезни вытягивает, потом березу и дуб – они дают новые силы, –  раскрывает секрет активного долголетия хозяйка.
На журнальном столике – ватман с  нарисованным деревом, покрытым изумрудной листвой. На ветвях, как игрушки на новогодней елке, белые таблички с именами. Генеалогическое древо семьи Луниных (девичья фамилия хозяйки).
– С чего началось? Ученик попросил изобразить родословную  его семьи. Сделала и думаю: что же я – сапожник без сапог? – рассказывает Валентина Григорьевна. –  Разыскала родственников, живущих по всей необъятной России, выяснила даты рождения и смерти ушедших из жизни. Осенью  вместе начнем писать воспоминания.
История рода Луниных интересная, богатая событиями и удивительными людьми. Бабушка Валентины Григорьевны – дворянка, дед – печник, который  пришел с войны в такой красивой форме, что «невозможно было не влюбиться». Родители были против неравного брака, но дочь их не послушала. И не ошиблась. Простой парень оказался верным и заботливым мужем. Печники и кузнецы всегда на Руси были самыми оплачиваемыми профессиями, а после революции заработок мужа стал единственным доходом семьи. Семеро достойных детей вырастили дворянка и печник. Портреты троих – участников Великой Отечественной, орденоносцев, несли в День Победы в  рядах «Бессмертного полка» внуки Валентины Григорьевны.
Она могла бы рассказывать долго, но моя проводница, выполнившая  обязанности, напомнила:
– Нам пора. Распишитесь, пожалуйста.
По дороге к следующему клиенту Ирина восхищалась жизнелюбием подопечной. За пять лет ни разу  не  вышла  от нее в плохом настроении –  вот такой светлый человек живет в нашем городе.

Где только не был!
Дверь квартиры на втором этаже открыл худощавый мужчина в инвалидной коляске. Последние шесть лет из своих 62-х он не покидал квартиры. Причины затворничества –  ампутация ноги и несоответствие  дома советской постройки современным требованиям доступной среды для людей с ограниченными возможностями: ни  пандусов, ни подъемника.
– Заказала Евгению Ивановичу  протез для ноги. Он тяжеловат и неудобно крепится, но короткое расстояние на нем пройти можно. Предлагаю подопечному: «Давайте,  по пути за продуктами буду выводить вас  на улицу и помогу подняться домой». Отказывается! Не хочет показывать слабость перед женщиной! – рассказывает Ирина.
«Хлеб, два кефира, крабовые палочки, капуста свежая, капуста квашеная, сигареты, печенье «Мария», мюсли, пельмени, петрушка, 200 граммов хамсы» – читает подготовленный список, берет деньги и уходит.
Судьба Евгения Ивановича, как американские горки,  подняв до небес,  резко сбросила его на грешную землю.  Дважды  был женат. После смерти второй жены испортились отношения с падчерицей: отчим, перенесший  два инсульта и  пять хирургических операций, никак не хотел покинуть этот свет и освободить муниципальную квартиру, где она была прописана. Она уж и в крик на него, и физические препятствия чинила, через которые на инвалидной коляске никак не перебраться... И тут (6 лет назад) в квартире стал появляться соцработник, обязанный, помимо прочего, наблюдать за условиями жизни клиента. Пожилой инвалид обрел надежду на помощь с «большой земли» и уже не так болезненно переносил уколы стяжательницы, к которой когда-то относился как к дочери.
– В прошлом году собрался с силами, нанял адвоката, и по  моему иску  суд вынес заочное решение о выселении падчерицы. Она подала апелляцию. Скоро состоится новое судебное заседание. Ирина и соседи согласились выступить свидетелями, – откровенничает собеседник.
Родным сыном он гордится:
– Парню слегка за тридцать, а он уже заместитель главного врача ведущей московской клиники, жена-красавица, ребенок, служебная квартира. Летом обещал приехать.
За исключением  хлопот, которые взял на себя соцработник, Евгений Иванович   самостоятельно готовит пищу, моет полы, стирает. Его досуг – хоккей, футбол и новости по телевизору, друзья, изредка наведывающиеся в гости, нечастые визиты первой супруги. Ирина предлагала подопечному купить компьютер, расширить круг общения через интернет. Подопечный отказался.
– Я работал начальником отдела снабжения на заводе. Когда сын в школе  начал изучать географию, попросил меня поставить на карте  иглы-флажки в местах, где я побывал. А я ему: «Флажков не хватит!  Легче отметить там, где не был!». Жил на широкую ногу. Зарплата в советское время – 400 рублей в месяц, когда у большинства – 70-120 рублей, в 2000 году, перед первым инсультом, получал 45 000 рублей в месяц.  Потом инвалидность 3-й группы и пенсия 736 рублей.  Ничего, выжил, – делится воспоминаниями инвалид-затворник.
– Довольны работой Ирины? – спрашиваю напоследок.
– Лучше ее не бывает! Все делает от души, в курсе всех моих дел, – прижав ладони к груди, восклицает Евгений Иванович.
  • Комментарии
Загрузка комментариев...