Крепость между Киевом и Москвой
Стоит кратко напомнить, что первая курская крепость была возведена еще в домонгольские времена. С расширением политического влияния Киева в X веке росло и стремление включить в полную административную подчиненность и земли, лежащие по рекам, впадающим в Днепр. Одним из маршрутов попадания среднеазиатского серебра и ценностей в Киев и остальную Европу были как раз курские земли. Они были присоединены в ходе вторжения дружин князя Владимира.
В последующем срубленный новый город на холме взамен прежнего поселения северян получил имя Курск. Это будет юго-восточный форпост Киевской державы до тех пор, пока по Руси не пронесется тайфун из монгольских кочевников, и в конце XIII века город и окрестные земли придут в запустение. Откинуты назад также будут Чернигов, Путивль, Рыльск, Глухов. Старая курская крепость как центр микрорегиона исчезает на несколько столетий. Даже после завоеваний этих земель Московским государством в самом начале XVI века великие князья не спешили строить на ней мощные цитадели.
«Истерн» Дикого Поля
Впервые о проблеме обороны южного подбрюшья Московии стали говорить после крайне неудачной для Ивана Грозного Ливонской войны. Войска направлялись на север, в Прибалтику, оставляя южный фланг совершенно беспомощным перед татарскими набегами. Вместо сторожевой системы создается ряд крепостей на самых опасных участках подхода к Москве. Строится Крапивна в 1561 году и Новосиль – в 1563-ом. Через три года возникает Орел, крепость Епифань на верхнем Дону, а также город Данков. Возникают такие городки, как Шацк, Лихвин и Ливны в 1571 году. Образуется первая Засечная черта по бассейну реки Ока, в тот момент севернее Курска, и доходившая до брянских лесов. Другими словами, в 60-е годы XVI века возникает очень медленный, но стойкий тренд на колонизацию лесостепи и Черноземья, прерванный, как ни странно, самим же инициатором – Иваном IV.
Смерть самого известного тирана в русской истории в 1584 году и вступление на престол его сына Федора Ивановича дали новый импульс для обустройства южного порубежья. В 1586 году отстраивается Воронеж, ныне неофициальная столица Черноземья, Елец в 1591 году, а также наш южный сосед Белгород в 1593-м. Уже этот укороченный список городов впечатляет и говорит о беспрецедентном проекте по всей границе царства. В южные земли устремился поток служивых людей, крестьян и всех, кто искал воли. Это явление можно осторожно сравнить с тем, что будет наблюдаться в Северной Америке в XIX столетии, когда маленькие города целыми гроздьями будут разрастаться все дальше и дальше на Дикий Запад. Дикий Запад и Дикое Поле разделяют столетия и тысячи километров, но их суть одна и та же. Вообще удивительно, почему у нас так до конца и не развился жанр истерна (в противоположность вестерну) о приключениях, в том числе, и курских порубежников XVI-XVII веках.
«Ни града, ни селы – точно пустошь»
В конце XVI века митрополит Пимен, проезжавший по курским землям, описал их так: «Бяшебо пустыня всюду, не бебовидетитамо ничто же, ни града, ни селы, места точно пустошь все и не населено». Пораженный митрополит, впрочем, заметил, что татарские стада из овец, коз и волов превосходили по численности население этих мест. Это было, конечно, преувеличением.
В маленьких поселках вели мирную жизнь потомки разбежавшихся после монгольского вторжения горожан, в том числе и курян. Черноземье стало местом удачной охоты в лесах, полных живности и различной дичи, и успешной рыбалки во множестве рек, и отменного меда, собираемого бортниками. Недаром ведь по легенде, Курскую Коренную икону Божией Матери «Знамение» нашел охотник, бродивший по ближайшим лесам у старого курского городища.
Прагматичное второе рождение
Именно через эти места Дикого Поля и вторгались в русские земли татарские шайки. У Москвы возникла новая необходимость наступать дальше на юг. И вот, наконец, час нового Курска пробил. Были уточнены маршруты нападений татар, и специальные группы людей ездили выбирать место для новых оборонительных крепостей.
Весной-летом 1596 года по указанию царя Федора Ивановича сооружается целых три города: уже упомянутый Белгород, Оскол и наш Курск. Интересно, что из этой тройки только Курск сооружается на старом курском городище, что было довольно прагматично. Зачем тратить ресурсы и делать крепость с нуля, когда есть настолько удобное место?!
Среди историков, краеведов и археологов и по сей день не утихают споры насчет того, что именно увидели отцы-основатели города на главном курском холме. То ли там ничего не было, кроме остатков валов и густого леса, то ли все-таки там находился сторожевой пункт, на который косвенно намекают записи в Разрядной книге о нахождении в течении одного сезона отрядов Петра Татева и Михаила Репнина в Курске еще в 1556-1557 годах.
Жители обитали отнюдь не на холме, а за рекой Кур. То есть ни о каком городе говорить, конечно, не приходится. Если в то время еще оставались какие-то фортификационные сооружения, то они давно пришли в полнейшую негодность. Но само место и впрямь было прекрасным и уникальным. Во-первых, целых две реки – Кур и Тускарь – образовывали своего рода треугольный наконечник стрелы, направленный как раз на юг, в сторону степи. Во-вторых, высокие берега уменьшали высоту стен, так как забраться хотя бы по берегу к этим стенам было уже не тривиальной задачей. В-третьих, в северной части городища, там, где сейчас находится Красная площадь, были две глубокие балки, идущие в сторону берега Тускари. С крепости можно было обозревать почти десяток километров вперед, что было крайне важно при приближении вражеских сил и передачи сигнала.
Вмешались высшие силы и политика
Известный русский историк Василий Осипович Ключевский высказал в свое время и другую оригинальную версию выбора этого места под город-крепость. Он утверждал, что основанием послужили легенды о чудотворной иконе Божьей Матери, к месту обретения которой регулярно стекались паломники из Мценска, Орла, и других городов порубежья. Поэтому царь Федор, хорошо знавший об иконе, чудесах и богомольцах, без сомнений решил возродить город Курск.
Стоит сказать, что сам Федор Иванович был крайне религиозным человеком, который, по мнению его отца, годился, скорее, в пономари, чем в наследники престола. И буквально на следующий год начала работ в Курске по велению царя основан монастырь во имя Рождества Пресвятой Богородицы, или Коренная Пустынь.
При более пристальном изучении документов об основании городов нельзя не обратить внимание на могущественного и энергичного шурина царя Бориса Годунова, который и являлся главным в деле укрепления и колонизации земель, ранее пустовавших. К примеру, в год основания Курска создается великолепная смоленская крепость, основываются казачьи остроги в Сибири и в бывшем Астраханском ханстве. Борис явно закрепляется на всех фронтах, хоть как-то затронутых Московским царством. Вот и Курск попадает в ту же категорию.
Итак, удачное место было выбрано, весной 1596 года закипела работа по строительству курского острога, и к осени все было готово благодаря богатым местным лесам.
Варяги в крепости
В одном из документов, в котором речь идет о местничестве, мы встречаем имя первого персонажа, сыгравшего заметную роль в основании Курска. Это воевода Иван Полев, до Курска служивший в пограничной крепости Ливны, то есть специалист в деле военного руководства южнорусскими фортами. Вместе с ним на возведение крепости направлены голова Нелюб Огарев и подьячий Яков Окатьев.
Интересно, что сам род Огаревых ведет свою родословную от татарского мурзы по прозвищу Огар, который перешел на сторону князя Александра Ярославича (Невского). Вот так потомки татар помогали оборонять от татар же границы своей новой родины. В краеведческой литературе почему-то редко упоминается и крестильное имя Огарева – Фома. Дворянин Фома Васильевич был храбрым человеком, отражал нашествие татар в 1591 году, ходил в походы к берегам Финского залива.
По указу царя на Огареве лежала в первую очередь административная функция – необходимо было запустить сердце города и перевести его частично на самобеспечение. Но что является главной жизненной силой города? Конечно же, люди. И стали наполнятся пределы острога и посада поселенцами из Орла и Мценска.
Как только стало известно о воцарении его патрона Бориса Годунова, Огарев осенью 1598 года уедет из Курска в Москву. В безумные годы Смуты он еще повоюет и за Тушинского вора, и за князя Пожарского, и исчезнет после 1618 года в качестве воеводы в Самаре. Судя по тому, что его сын Иван получит хлебные должности, а его род продолжится и после революций 1917 года, то переход на сторону самозванца остался лишь малозначительным эпизодом в его биографии.
Князь Иван Полев, 29-летний дальний потомок легендарного Рюрика, также как и Огарев, служил царю в пограничных городах и тоже выдвинулся в Курск из городка Ливны. После Курска он успел побыть воеводой в Рязани, Орле, Пскове и в 1603 году послан Годуновым ставить остроги на бурной горной реке Терек в Предкавказье, что еще раз намекает на поистине масштабные планы царя Бориса по расширению стратегического присутствия русского государства во все пределы.
К сожалению, поздней осенью 1605 года Полев и его сын Алексей погибли вместе с другими воеводами и семитысячным войском при отходе из крепости Терки. После этого продвижение России на Кавказ было остановлено на более чем 100 лет.
Про третью ключевую персону в истории нового Курска известно гораздо меньше. Яков Окатьев имел низший чин в приказной системе русского государства – подьячий. Эти чиновники обычно занимались делопроизводством. И в Курске Окатьев, видимо, занимался канцелярской работой и составлением описания только созданного уезда. Как и род Огарева, основатель ветви Окатьевых пришел в Московское царство со стороны. А именно – из Великого княжества Литовского еще в XIV веке. И ведь курская крепость будет не единожды атакована литовскими отрядами в XVII веке. Так переплетались народы и судьбы в те далекие времена.
Как выглядела курская крепость
Новоприбывшие царские посланцы выполнили большой объем работ. Если и оставались к моменту строительства старые крепостные валы, то они были обновлены. Поставлен малый острог в самом центре холма на его высшей точке, а также возведены стены большого острога, прикрывавшие слободы и подход к основному укреплению. Стены этого большого острога доходили примерно до улицы Серафима Саровского.
От крепости шла прямая дорога на север. По московской дороге можно было дойти до Орла и затем, что логично вытекает из названия дороги, – до столицы. По этой же дороге придут первые поселенцы. А в будущем она станет Московской улицей (ныне улица Ленина). В этой же стороне, примерно в 12 километрах между рекой Кур и Обметь, была сооружена застава, которая встречала первый удар неприятеля и должна была успеть просигнализировать об угрозе посадскому населению и гарнизону крепости. По совпадению, именно с этого направления Курск будут атаковать немецкие части в ноябре 1941 года.
К середине XVII века курская крепость имела уже восемь башен. Основной для въезда стала Пятницкая башня, хотя самой высокой была восьмиметровая Никитская с дозорной площадкой. Там, где сейчас располагается Красная площадь, высилась неподалеку от Пятницкой Кривая башня. Тускарная башня была глухой, без возможности заехать через нее, а также Меловая. Проехать можно было еще через Оскольскую и Пьяную. А одну из стен защищала Куровая башня.
Этимология названий этих башен – отдельная тема. Нужно сказать, что по факту использовались три принципа. Первый – по внешнем виду башни, второй – по иконе, которую устанавливали над воротами, и по направлению к определенному городу или месту.
Крепость была устроена по всем правилам тогдашней фортификационной науки. Вести фланговый огонь помогали специально сделанные 14 отводов. Высота стены курской крепости была максимум 4 метра.
Именно первые ее обитатели и определили большую часть слобод и районов нашего города. Для обеспечения обороноспособности здесь селились казаки (Казацкая), пушкари (Пушкарная), отдельным указом сюда перевели мятежных стрельцов (Стрелецкая).
Пестрый курский люд
За весь бунташный и кровавый XVII век штурмом курскую крепость так никто и не взял. Куряне открывали ворота, лишь когда сами этого хотели. Так произошло всего однажды, когда в пределы русского царства зашел Лжедмитрий I. Города-крепости стали одной из основных опорных баз для самозванца.
Именно в этом время закладывается тот пестрый конгломерат поселенцев, который потом будет характерен для курского края. Первыми обителями становились строители крепости, которые потом привозили сюда свои семьи. Это привело к большому перевесу служивых людей над крестьянами и другими категориями обыкновенного городского населения. Были и те, которых переселяли в Курск и схожие города по царскому указу. Они назывались «сведенцы», а вот «сходцы» приходили абсолютно добровольно – для кого-то переселение в молодой Курск стало возможностью начать жизнь с чистого листа. Однако еще до того, как русские цари приноровились ссылать неугодные элементы в Сибирь, именно южные порубежные земли, такие как Курский уезд, служили местом ссылки. Переселялись сюда также православные из Речи Посполитой, черкасы, жители левобережных территорий, попавших под влияние польско-литовского государства.
Сохранить память
К 1670-м годам XVII века население Курска было смехотворно малым с точки зрения современного россиянина – всего около 3 тысяч человек. На курскую крепость будут постоянно нападать войска польских магнатов, татары ногайской орды и Крыма, запорожские казаки и так называемые литовские люди. В конце XVII века граница откатится от Курска на юго-запад в сторону Чернигова, Киева и Запорожья, а вскоре царство превратится в империю, и наш город окончательно сменит амплуа крепости на один из экономических центров черноземного региона. Но еще долго будет чернеть старая курская крепость. Уже во второй половине XVIII века она начнет осыпаться, разваливаться и конечном итоге будет снесена по генеральному плану в эпоху Екатерины II.
Спустя почти два столетия курский регион станет снова пограничным. Но до сих пор в памяти курян со школьной скамьи остаются впечатления о крепости над Тускарью и Куром, которую они никогда не видели и не увидят. Однако хотелось бы, чтобы память о тех самых первых строителях Курска, пришедших сюда в далеком 1596 году, была увековечена. Удивительно, что мы знаем их имена, чины, и результат их деятельности, точную дату строительства крепости (в отличие от домонгольского Курска) которая превратилась в полумиллионный российский город.
- Комментарии
Загрузка комментариев...
